Долгие проводы Муртазы Рахимова

Президент Башкирии взволновал общественность заявлением о приближающейся пенсионной перспективе. Дескать "абсолютно нет у меня желания бесконечно продолжать", "доработаю свой срок и уйду на пенсию". При этом Муртаза Рахимов не производит впечатление пенсионера, а за этими размышлениями о печке и валенках скрывается обострившаяся со временем фобия потери власти.

Боится настолько сильно, что не желает даже менять кресло в собственном кабинете, которое, по его собственному признанию, собственноручно перетащил из директорского кабинета Уфимского НПЗ, и которое старится вместе со своим хозяином. Похоже, любые перемены (даже смену мебели) Муртаза Губайдуллович считает плохой приметой, а потому и кресло ремонтирует сам, и на любые намёки в стиле "засиделся" (75-летний бабай правит Башкортостаном фактически с 1990 года) реагирует очень нервно.

Летом прошлого года, например, с подачи Муртазы Рахимова началась война против главы администрации президента республики Радия Хабирова. Последний решил продолжить свою карьеру в Москве, но тут г-ну Рахимову "по-секрету" шепнули, что Хабиров уходит в Москву не просто так, а с намерением вернуться обратно уже в качестве официального сменщика Рахимова.

Слухи, о грядущей отставке получившего от Ельцина "столько суверенитета, сколько

сможет проглотить" главы республики возникали не раз. В 2000 году эти разговоры

начались после требования президента России Владимира Путина внести поправки в

конституцию республики, ряд положений которой предусматривали обладание Башкирией "высшей властью на своей территории", верховенстве башкирских законов, о праве республики заключать международные договоры и предоставлять убежище иностранным гражданам. Через два года эти слухи получили подпитку результатами проведённых в республике кадровых перестановок, вследствие которых из-под контроля Муртазы Рахимова были выведены республиканская налоговая служба, ФСБ и прокуратура. В 2003 году Муртазе Рахимову ещё раз пришлось понервничать из-за нежданно-негаданно появившихся претендентов на власть в лице экс-главы Межпромбанка Сергея Веремеенко и сенатора Ралифа Сафина. Тогда он выторговал себе гарантии неприкосновенности в обмен на поддержку "Единой России" на думских выборах в республике.

Вместе с тем было очевидно, что ни принесённые "клятвы верности", ни насаждение в республике культа личности и исключение любой антирахимовской деятельности, не являются гарантией пожизненного или наследного правления. В результате был найден ход, позволяющий президенту Башкирии шантажировать федеральную власть - угроза роста сепаратизма.

Время от времени в республики проходили митинги башкирской молодёжи под лозунгами из серии "Ергэ Республика топ халкы хужа!" ("Коренной народ Республики - хозяин своей

земли!"). Какие-то из них были действительно организованы местными националистическими организациями, какие-то, по слухам, "заказывались" верховной властью, обеспечивавшей митингующих даже массовкой. В Москву же летели депеши о возможной дестабилизации политической ситуации в регионе, если и в дальнейшем будут "игнорировать интересы башкир", а также о предпринимаемых республиканскими властями усилий по сдерживанию сепаратистских настроений. Мораль всех этих посланий была более чем очевидна: либо оставить всё на своих местах, либо добиться назначения Кремлем выбранного действующим президентом республики преемника.

90-е годы безраздельного ханства сменились эпохой встраивания в "вертикаль", сопровождаемые судорожными попытками удержания президентского суверенитета - будь то митинги националистов или же подписанный Муртазой Рахимовым указ о создании специальной комиссии по подготовке договора о разграничении полномочий между Россией и республикой, отвечающей призывам той самой общественности восстановить "историческую справедливость", поскольку Башкирия "испокон веков входила в состав России на договорных принципах". Но чем дальше, тем меньше властных ниточек оставалось в руках у башкирского кукловода.

Вот и спрашивает Муртаза Рахимов со страниц федерального издания: "А за что меня выгонять?", "кто вместо меня придет, чтобы все сделанное не развалили?". Вот и рассказывает о достоинствах "крепкого менеджера" Урала Рахимова, у которого и "кроме зарплаты нет ни копейки", и угла собственного нет ("есть только квартира в 27 кв. метров у моей тещи"). Другого, "человека извне республика не примет", подчёркивает президент РБ.

Впрочем, похоже, оставить после себя на президентском посту наследника у Муртазы Губайдулловича не получится. Самому бы без потерь дотянуть до 2011 года с последующим уходом на заслуженный отдых. О чём, собственно, г-н Рахимов не устаёт повторять.